Размышления из зала суда
13 июля 2013 года на перекрёстке, который расположен в селе Ознобишино, что на территории Новой Москвы, произошла страшная трагедия. Гружёный гранитным щебнем КамАЗ, водитель которого не справился с управлением, столкнулся с пассажирским автобусом ЛиАЗ. Корпус автобуса разорвало пополам, щебень из кузова, перевернувшегося на бок самосвала, засыпал салон. Пассажиров пришлось откапывать из под каменных завалов, итог – 18 погибших, десятки раненых.
Уголовное дело насчитывает ровно десять томов, суд начался только в апреле 2014 года, что вполне объяснимо количеством потерпевших и необходимостью проведения целого ряда экспертиз и других следственных действий.
Сейчас рассмотрение уголовного дела близится к своему завершению, судебное следствие и прения сторон окончены. 4 августа 2014 года подсудимому будет предоставлено последнее слово, после этого будет провозглашён приговор.
Сказать по совести, меня не очень сильно волнует количество лет, которое водитель проведёт в местах заключения, максимальное наказание по инкриминируемой ему статье составляет семь лет лишения свободы (именно такого наказания и потребовал государственный обвинитель), под стражей он уже находится более года, суть, на мой взгляд, не в этом, точнее – не только в этом.
Помимо собственно ДТП, то есть преступления, предусмотренного частью 5 ста-тьи 264 УК РФ, Грачью Арутюняна обвиняют ещё и по части 3 статьи 327 УК РФ, то есть, в использовании заведомо подложного документа. Имевшееся у него разрешение на рабо-ту в Российской Федерации оказалось поддельным, что установлено соответствующей экспертизой. К сожалению, только экспертиза и не вызывает сомнения в этой части уго-ловного дела. Все прочие следственные действия по этому эпизоду проведены так, что мне на ум приходит такое определение «нарушение на нарушении ехало и нарушением погоняло». Создаётся впечатление, что сотрудники полиции в данном случае решили по-бить некий рекорд непрофессионализма и им это удалось.
Как человек, который много лет прослужил в органах внутренних дел и в большинстве их на следственной работе, я понимаю многие мотивы, которыми руководствовались лица, проводящие дознание по этому эпизоду. Я не буду о них распространяться здесь, поскольку гораздо больше вопросов вызывает другой факт – рассмотрение именно этого эпизода отняло чуть ли не больше времени в судебном заседании, нежели изучение материалов по ДТП. Это при том, что на окончательный приговор данный факт практически не влияет, поскольку максимально предусмотренное наказание по этой статье — исправительные работы на срок до двух лет, либо арест на срок до шести месяцев.
Подсудимый Арутюнян свою вину в использовании заведомо подложного документа не признал, даже выступления его защитников в прениях на 80% были посвящены именно этой теме. Прочие 20% речей адвокатов свелись к рассуждениям о том, что все последствия ДТП относятся к неосторожной форме вины, о непростых жизненных обстоятельствах простого рабочего человека, защитника своей родины и единственного кормильца своей семьи Грачьи Арутюняна, его неоценимой помощи следствию и искреннем раскаянии.
Надо отдать должное следствию – все обстоятельства, которые относятся непосредственно к дорожно-транспортному происшествию были исследованы довольно не-плохо, хотя при очевидности картины и наличии большого числа свидетелей эта задача представляла сложность только по своему объёму.
Но как только речь зашла об обстоятельствах, сопутствующих ДТП, о тех причинах и условиях, которые сделали его возможным, картина стала меняться совершенно необъяснимым образом.
Прежде всего, совершенно непонятно, кому, собственно, принадлежал КамАЗ, за рулём которого сидел в тот трагический день Грачья Арутюнян? Данный факт так и не был установлен ни следствием, ни судом.
С учёта этот автомобиль, как и ряд других, был снят, транзитные номера на нём были давно просрочены. В сочетании с информацией о том, что водитель Арутюнян неоднократно в процессе его эксплуатации задерживался сотрудниками ГИБДД за нарушение требований ПДД, возникают очень многие вопросы, самый безобидный из которых, это почему данный самосвал не оказался на штрафстоянке после первого же задержания?
Из материалов дела следует, что этот КамАЗ и ещё, как минимум, пять таких же машин, ранее принадлежащих некоему ОАО, были сняты с учёта и проданы, по сути, его же сотрудникам. Некто Мовсес Маилян, который передал Арутюняну ключи и документы от самосвала, показал, что машину приобрёл его брат для работы, но потом от этих намерений отказался. На каких основаниях Маилян передал машину Арутюняну ни один из них пояснить не смог. Ещё больше вопросов возникает, когда становится известно, что и Арутюнян и Маилян являются гражданами Армении что, собственно, они делали на территории Рос-сии и какую деятельность осуществляли, выяснить так и не удалось, да и никаких действий для этого не предпринималось.
Государственный обвинитель даже отказался от под-держания гражданского иска в отношении Маиляна, а также не стал поддерживать ходатайство о выделении материалов дела для исследования всех этих обстоятельств. Учитывая уровень технического обслуживания КамАЗа, остаётся молить Всевышнего, чтобы те, в чьём распоряжении находятся остальные самосвалы, продали их на металлолом. Поскольку суд, по формальным основания отклонил это ходатайство, разъяснив нам, что мы вправе обратиться в соответствующие органы с соответствующими заявлениями.
Вопрос возмещения вреда потерпевшим, таким образом, сводится к формальному признанию гражданским истцом одного Арутюняна, что выглядит сущим издевательством в отношении потерпевших, поскольку он и приехал в Россию, дабы заработать денег.
Что мы видим в итоге? Вопросов гораздо больше, нежели ответов на них. Вопросы есть к ГИБДД, к Транспортной инспекции, Миграционной службе и т. д. и т. п. К сожалению, следствие и суд, которые должны были изыскать таковые ответы, по большому счёту этого не сделали.
Формально буква закона соблюдена, однако нам должно знать и помнить, что закон существует не как вещь в себе. Закон, по своему духу, должен стоять на страже интересов граждан. Эту функцию закона в данном случае мы, к сожалению не увидели.
Разумеется, я буду продолжать свою деятельность в этом направлении и мне для этого не нужно разъяснения суда. Печально то, что государство в лице Троицкого районного суда в данном случае уклоняется от выполнения своих обязанностей.
Я не стану называть пока больше ничьих фамилий и должностей, ибо приговор пока ещё не провозглашён. Но до точки в истории с ДТП 13 июля 2013 года ещё очень далеко.
Борис Токиев, представитель потерпевшего по уголовному делу
Другие Статьи
