Стены Малого помнят этих великих. Они приходили смотреть постановки . С 1836 года здесь ставили «Ревизора», «Женитьбу», «Игроков» и «Мертвые души» Гоголя (последнее название выдержало пять постановок). Что же нового привнесет в этот спектакль, не разрушая традицию классики режиссер Алексей Дубровский?
«Для меня, не исключая гениального юмора Николая Васильевича Гоголя и вечной актуальности коррупционной составляющей нашей жизни, одной из основных тем будущего спектакля, как ни странно, является одиночество, – говорит о своей новой работе режиссер . — Внимательно перечитав поэму, я обнаружил, что практически у всех основных персонажей есть слова и целые монологи по этому поводу. Не с кем поговорить мечтателю Манилову, с трогательной сентиментальностью вспоминает своих ушедших мастеровых Собакевич, неоднократно поминает свое вдовство Коробочка, беспременно жаждет общения Ноздрев, и, наконец, воплощение одиночества – Плюшкин. Да и сам Чичиков в финале говорит, что он затеял всю эту мошенническую комбинацию лишь для того, чтобы «иметь жену и детей, исполнить долг человека…». Прибавьте к этому «бродячие» по России души умерших крестьян и одинокую птицу-тройку, от которой «косясь, постораниваются и уступают ей дорогу другие народы и государства», – и словосочетание «мёртвые души» начинает приобретать новый смысл».
На пресс-показе нас познакомили лишь с отрывками из спектакля. Каждая сцена увлекательна, колоритна, «смотрибельна». Но пока трудно сказать, как воплотится концепция режиссера. Может быть, это краска не одиночества, а самодостаточности, обособленности каждого персонажа? Каждый из них, если и жалуется на что-то, то не желает это «что-то» изменить. Да и не может. И тем не менее каждая персона (и живая, и уже небесная) составляет понятие народ. Российский народ — самобытный, особенный, упёртый и терпеливый… «Эх, русский народец! Умереть своей смертью не может…» — одна из первых фраз спектакля.
Давно ни один спектакль Малого театра не собирал на одной сцене такой звездный состав: народные артисты России Василий Бочкарев (Плюшкин), Ирина Муравьева (Коробочка), Борис Невзоров (Собакевич), Владимир Носик (Губернатор), Александр Клюквин (Манилов), заслуженные артисты России Алексей Фаддеев (Чичиков) и Виктор Низовой (Ноздрев).
Художник-постановщик спектакля Мария Утробина. Она уже работала с режиссером в двух его предыдущих постановках на сцене Малого театра – «Метели» и «Физиках».
Представьте, на сцене гигантская карта России, где перепутаны реки, моря, горы, города, да и названия их на разных языках. Чичиков — импозантный, собранный, одетый с иголочки… По словам самого актера, романтик и авантюрист. «Его прообраз … мой кот — во всех проявлениях. Через Чичикова я лучше понял для себя 19 век», — добавляет актер. Но в другой сцене, где Чичиков в дорожном платье, в повозке, он резкий, капризный помещик, грубо отчитывающий кучера Селифана (заслуженный артист России Виктор Бунаков) и слугу Петрушку (артист Александр Никифоров). Пожалуй, эти два персонажа и есть «самые умные», «себенаумейные» ребята (сопоставляя с почти бессловесным образом слуги Хлестакова Осипа из «Ревизора»). Селифан — энтузиаст-читатель, которому важен сам этот процесс, и Петрушка, беспробудный пьяница, сумели не выдать своего барина на допросе: первый за тотальным пустомельством не сказал, по сути, ничего! Второй так исчерпывающе тянул на разные мотивы свое похмельное «а-а-а», что от него отстали.
Допросы учинили в игральной комнате. Зелено-голубая гамма военных и жандармских мундиров рифмуется со голубой же скатертью, украшенной золотыми кистями. Задник сцены — зеленый в цвет покрытия ломберных столов. На нем — портрет Николая I, в профиль, как короли на картах. И никто его за 30 лет правления «не побил». А «послушный им народ» — селифаны и петрушки, изловчается, чтобы выжить — кто как может.
Очень хороша Настасья Петровна Коробочка (Ирина Муравьева) — активная старушка, живчик (оцените каламбур!), интересная. Сегодня много таких — деятельных и ранимых, скаредных и надоедливых. И совсем не «дубиноголовых».
Актрисы Ольга Жевакина и Анастасия Дубровская, играющие дам, «приятных во всех отношениях», были фееричны в своем диалоге, играли с явным удовольствием, впрочем, как и абсолютно все артисты, придавая вкусному языку Гоголя еще более сочности: «лить пули», «строить куры», «влепить безешку»…
Карета, считаю, одно из «действующих лиц» спектакля — «не роскошь, а средство передвижения». Спицы ее колеса, ее веер, по выражению Василия Бочкарева. Актер на пресс-конференции был в костюме своего героя — Плюшкина. Василий Иванович придумал его сам, вдохновившись средневековыми персонажами Брейгеля.
«Спектакль заставляет размышлять, что мы или кто мы, — говорит артист. — В этом произведении заложена любовь к русскому человеку — кто и где бы он ни был, на земле или в небесном царстве. Благодаря этому персонажу я нашел в себе те же качества, открыл в себе себя».
«Сам человек — это космос», — добавляет Александр Клюев (прелестник Манилов). — Россия — это уникальная цивилизация, не похожая ни на какие другие».
Искрометен Ноздрев в исполнении Виктора Низового, как будто созданного для этой роли! Образ, им созданный даже спорит с гениальной игрой Павла Луспекаева в телеверсии «Мертвых душ». «У нас очень хорошая команда! Человек тридцать! Было не просто: болели, выздоравливали. С удовольствием приходили на репетиции, слаженно работали все цеха».
По признанию актеров, все испытывают творческое удовлетворение от этой работы. Воистину так, каждую фразу Гоголя можно разгадывать и переигрывать бесконечно.
…Два писателя трудных судеб — Гоголь и Булгаков, два поэта — мистика и волшебство, сермяжная реальность и изысканная фантастика. Не зря перед представлением на две минуты «вырубилось» электричество.
Не прибавляя лишних слов, используя исторически стилизованные костюмы, чтя традиции театра, режиссер создал новаторский спектакль. «Зал будет решать, станет ли современная постановка значимой», — заключает Александр Дубровский.
А мы задаем себе хрестоматийный вопрос — кто же в нашей жизни «мертвые души»? А не мы ли сами порой. Ответ — чаще заглядывать в свою, «ковырнуть нерв», по выражению В. И. Бочкарева. В конечном счете, тема одиночества приведет к мысли нашего объединения — смешных или грешных, бунтующих или терпеливых, лидеров или скромников. Во имя будущей судьбы России.
Другие Статьи
