Спектакль называется «В детской». Зритель уже в фойе, которое служит и репетиционным залом, оказывается в окружении детей. В тот вечер – 22 октября 2018 года – большинство мест в маленьком зале Детского музыкального театра юного актера заполнили воспитанники театра-студии, музыкальные и артистичные, с особенным выражением на лицах в предвкушении встречи с искусством, готовые слушать стихи и серьёзную музыку о них самих, готовые к волшебству театра.
Как издавна в Москве музыкальные спектакли для детей открывала главный режиссёр Наталия Сац, на сцену вышла поэтесса Вера Павлова, автор идеи и композиции вечера. Ни ей, ни артистам не нужны были границы рампы, кулис или занавеса, ничего эффектно-театрального не происходило, но возникла атмосфера игры с детьми в зале, а взрослым зрителям открылись их потаённые, давние воспоминания.
Вера Павлова оригинальна во всем – в имидже, в стихах, в манере подавать свои стихи. Она вышла в тёмно-сером трикотажном брючном костюме и туфлях на высоком каблуке. На ноге поблескивал серебряный браслет. Пушистые седые волосы, подсвечиваемые сиреневым контровым светом, придавали ей вид таинственной феи из сказки Гофмана. Стихи, которые она читала детям, Вера Павлова заранее сложила в виде самолетиков и по завершении чтения каждого стихотворения отправляла их в зал. Это, конечно, вызывало бурную реакцию зрителей, едва не дравшихся за обладание призом.
Поэтической основой вечера стала программа «Дочки-матери». Вера Павлова много пишет о детстве. Но это, по ее же признанию, «не детские стихи». Это не стихи для детей, призванные их развлечь и чему-то поучить для их же пользы. Это откровения взрослого, носящего в душе себя-ребенка. Вера Павлова ввела в поэтический арсенал острую физиологичность детства со всеми его чувственными атрибутами. Юные зрители в зале часто смеялись не там, где бы засмеялись взрослые. Но так же, как самолётики-стихи, они жадно ловили слова, интонации, переменчивые ритмы и настроения, удивительные музыкальные гармонии, разные оттенки голоса чтицы и певицы.
Мама-поэтесса представила свою дочь-певицу непринужденно и с любовью, называя ее по-домашнему Наташей, хотя это уже давно сложившийся музыкант с яркой сценической биографией. Наталья Павлова окончила вокальное отделение и аспирантуру Московской государственной консерватории им. П.И. Чайковского (класс проф. К.Г. Кадинской), стажировалась в Италии, концертировала со многими итальянскими оркестрами, выступала в Риме, Вене, Берне, Женеве. В 2006-2013 гг. она работала в Школе драматического искусства Анатолия Васильева. С 2012 года Наталья живет в Риме, замужем за писателем, журналистом и художником Давидом Колантони. К счастью, она часто приезжает в родную Москву, где можно услышать ее чистое и сильное сопрано. Отметим, что существует еще одна известная певица с таким же именем – родившаяся в г. Казани солистка Мариинского театра Наталья Павлова, тоже сопрано и почти ровесница дочери Веры Павловой.
В тот вечер на сцене было электронное пианино, за которым сидел молодой пианист Игорь Степанич. Он напряженно вглядывался в ноты на пюпитре (слепили софиты на сцене), но играл очень хорошо. Было известно, что Игорь мужественно заменил внезапно заболевшего мэтра Михаила Аркадьева. Пианино казалось игрушечным, и в какие-то моменты очень хотелось слышать живое фортепиано. Но, может быть, в этом и состоял замысел режиссера – создать атмосферу детской, где все понарошку, даже пианино.
В исполнении Натальи Павловой прозвучало несколько частей из вокального цикла М.П. Мусоргского «Детская», а также колыбельные песни М.И. Глинки, П. И. Чайковского, Мелодия-вокализ К. Глюка из оперы «Орфей» и «Аве Мария» Ф. Шуберта. Во втором отделении были обещаны «Картинки с выставки» Мусоргского и непонятно, как их можно было бы исполнить на пианоле. Но вынужденные изменения в программе, сделанные почти экспромтом, позволили услышать на этом инструменте салонную игру в четыре руки Натальи и Веры Павловой (окончившей музыкальное училище как пианистка). Дуэтом они исполнили «Павану Спящей красавицы» М. Равеля и элегию «Уж вечер…» из «Пиковой дамы» П.И. Чайковского. И это опять-таки возвращало в атмосферу уютного дворянского дома, где детей допускали послушать, как музицируют знаменитые гости.
Вокальный цикл «Детская» на собственные слова Мусоргский создавал, свободно экспериментируя в гармонии и декламации, добиваясь слитности слов и музыки, стремясь выразить острое восприятие и чувства ребёнка, «живого человека со своим мирком». В XIX веке несколько выдающихся композиторов сочиняли детские песни и альбомы, в оперных и балетных произведениях появились очаровательные эпизоды с участием детей, но «Детская» Модеста Мусоргского с ее удивительными гармониями долго оставалась причудливой и непостижимой, и была оценена по достоинству музыкантами и публикой лишь в следующем столетии.
На экране в глубине сцены периодически возникали фрагменты спектакля «Детская», поставленного в 1994 году под руководством А. Федорова в этом же Музыкальном театре юного актера. Казалось бы, очень сложный музыкальный язык Мусоргского требует от вокалистов значительной подготовки, но все юные артисты с экрана пели легко и непринужденно, словно не подозревая об этой сложности. Среди них особенно выделялась 11-летняя Наталья Павлова. Эта видео-реминисценция была органичным дополнением происходящего на сцене действа, как домашний театр в аристократическом доме времен Мусоргского.
В тот вечер на сцене был еще один персонаж, погружающий в атмосферу детской: клоун, похожий на старого швейцара, оставленного жить в доме. Его роль исполнял актер-мим Николай Терентьев. Подыгрывая «девочке Наташе», он превращался то в строгую няню, то в уснувшую куклу. Дети смеялись.
Но на сцене не было сюсюканья, вранья и модной ныне пошлости, хотя в стихах Веры Павловой то и дело прорывались упоминания о родах, о беременности, о плаценте, о наполненной молоком груди.
Кульминацией вечера стала «Ave Maria», которую Наталья Павлова исполнила, устремившись со сцены в зал. Пелось на непонятном для юных зрителей немецком языке, но бессмертная музыка Шуберта и серебряный голос певицы подняли пафос действия на сакральную высоту.
Вечер оставил ощущение непреходящей ценности материнства и детства, прочности связи «мать и ребенок», бесконечности жизни.
Елена Беляева, музыковед
Аида Соболева, журналист
Другие Статьи
